Однажды к Люсет Альманзо, вдове Селина, пришла странноватая девушка и под предлогом интервью стала расспрашивать Люсет о муже. Отзывчивая Лили долго рассказывала гостье об изгнании и позоре, скитаниях по агонизирующему Рейху, принудительном забвении … Об анонимных угрозах, которые и по сей день не оставляют её в покое. В конце разговора журналистка достала из сумки револьвер: «Знаете, я пришла Вас убить… За всё то, что написал Селин. Но теперь я не смогу этого сделать».
Книги главного «эгоиста» французской литературы Луи-Фердинанда Селина (1894-1961) никогда не займут места ни в одной школьной программе. В пантеоне современной культуры ему сложно подыскать более-менее определенное место, вписать его в стройный ряд «предшественников» и «подражателей». Даже спустя полвека после смерти писателя, Селина непросто сдать в музей. Его дух принадлежит Литературе, а не её истории.
Первые романы немолодого уже врача из Медона («Путешествие на край ночи», 1932 и «Смерть в кредит», 1936), взорвали французскую литературу. Грубая телесность образов, сдержанная, лишённая пафоса интонация, пронзительный и честный лиризм переходили негласную границу «дозволенности» и «вкуса». Селин обследует общество (и самого себя!) – и ставит диагноз. Но в отличие от других «врачей от литературы» (Чехова, Булгакова, Моэма), Селин не пытается лечить «патологии человеческих душ», ему просто не свойствен этот классический «комплекс Бога». Мир писателя в равной степени далёк от реализма, идеализма и психологизма – только обострённая данность физического существования: «всё-как-есть». Это отчасти роднит Селина с другим знаменитым врачом-писателем – Франсуа Рабле.
За «Путешествие…» Селину прочили Гонкуровскую премию (самую престижную во Франции). Для писателя, чьё основное занятие – лечить проституток в парижском пригороде, эти деньги стали бы спасением. Но кураторы официальной литературы лишний раз доказали свою «благонадёжность». С тех пор, каких бы литературных успехов не достиг Селин, он никогда не выберется из унизительной бедности. Позже заявит: «Если бы мне дали Нобеля, мне было бы, чем заплатить за электричество».
Несмотря на подобное кокетство юродивого, у которого «копеечку отняли», Селин сознательно и последовательно противопоставлял себя сложившейся картине мира. Если измерять его творчество в «измах», романы Селина – это образец цинизма и крайнего пессимизма, приправленных убийственной (само)иронией. Но Селин – не повод разводить философию. Просто представьте себя единственным трезвым на оргии полоумных, и, кажется, кто-то поджёг крышу… Так Босх смотрел на свои полотна.
До Селина «сирых и убогих» в литературе как-то принято было жалеть, оправдывая их положение и «мораль» несправедливостью власти – риторика, свойственная и для советской литературы. Вот и «Путешествие…» Селина осваивалось у нас в 30-е годы как «энциклопедия умирающего капитализма». Но до чиновников от литературы (до Горького, прежде всего) быстро дошло, какой потенциал несёт в себе этот роман. Селина на 60 лет сдали в спецхран с чарующей и по-советски трогательной формулировкой: «Хаотично-сумеречное сознание Селина излучало до конца дней истеричную ненависть к человечеству» («Краткая советская литературная энциклопедия»).
Независимо от политической конъектуры, «социального дарвинизма», генетики или Бога – человек полностью ответственен за себя и за своё падение. Проще представлять себя жертвой, одурманивать себя ниспосланными свыше – «сверху» – шаблонными идеалами. Патриотизм, алкоголь, религия, работа, политика, потребление, секс, секс, секс…
Селин – это холодный душ
Выступая против всех политических режимов, пытаясь обеспечить себе, своей жене и коту Беберу (писатель очень любил животных – закономерно для человеконенавистника) сносное существование, Селин прослыл a) «циником», b) «предателем», c) «коллаборационистом», d) «антисемитом» и пострадал за это годами изгнания и тюрьмы. Общественности было понятнее видеть в Селине врага де Голля, Кусто, Хрущёва, чем антагониста нынешнего человечества в целом. Не совершивший ни одного военного преступления, Луи-Фердинанд Селин был объявлен «чудовищем» и надолго вычеркнут из официальной истории французской литературы.
Вопреки кажущейся «социальности», романы Селина – это глубоко личные произведения. Все они автобиографичны, написаны от первого лица, а действующие персонажи – реальные люди. Писатель тонко превращает части своей биографии в художественное произведение, отказываясь от надуманной трагедии, зато нагнетая гротеск, иронию, ритм, превращая происходящее – в фарс (фарш!). Которому веришь.
После Селина несколько поколений писателей пытались приблизиться к такой безоговорочной откровенности. Без Селина не было бы ни Генри Миллера, ни Чарльза Буковски, ни Джека Керуака, ни даже «Доктора Хауса – образ циничного врача, покрытого щетиной и с тросточкой (писатель хромал), сценаристами был списан с Селина.
Сейчас Селин «реабилитирован» и широко признан во всём мире. Общество, кажется, начало понимать, что отказ от жалости, казённых примеров для подражания, пёстрой мистической дребедени – это, наверное, высшая степень милосердия к организму и к Человеку.
P.S. Милосердный Селин? Ещё одна попытка заклеймить принципиально противоречивого писателя. В конечном итоге «мы видим только то, на что смотрим, а смотрим на то, что запечатлено в уме».
Что почитать:
у Селина: «Путешествие на край ночи» (дебютный роман, общепризнанный шедевр); «Смерть в кредит» (о детстве и взрослении начистоту); «Из замка в замок», «Север», «Ригодон» (хроника жизни умирающей Германии, взгляд на Победу «с другой стороны»);
о Селине: «Селин в России: материалы и исследования» (в открытом доступе).
